Россия, АТЭС и новая мировая валюта
Вчерая выложил в журнале три довольно любопытные статьи на тему оригинальной интерпретации причин и интересов, стоящих за реальными историческими событиями. Написанных явно человеком, хотя бы в некоторой степени понимающим эти хитросплетения и знающим довольно много скрытой непубличной информации.

Не хочу сейчас давать оценку изложенным в статьях фактам и теориям, а хочу поразмышлять вместе с читателями на одну любопытную тему, вытекающую из предположений о том, что автор прав.

А именно. "Не является ли столь помпезное устроение саммита АТЭС во Владивостоке и размах осуществленного там строительства, явно не соответствующего сегодняшнему потенциалу не только города, но и региона, первым актом пьесы по превращению Владивостока в международный финансовый центр будущего?"

Не спешите смеяться над абсурдностью данного предположения. Давайте оценим ситуацию по частям:

1. Доллар, хотим мы этого или не хотим, но реально доживает последние дни (недели, месяцы...). И дело здесь не в том, что каике-то силы очень стремятся его разрушить. Скорее напротив. В мире нет ни одной реальной Силы, заинтересованной в его мгновенном, тем более в неожиданном, обрушении. Кроме, возможно, банкиров, стремящихся "спрятать в воду концы" своих грабежей (в том числе прямых) всей планеты с использованием подконтрольных банков. Но и их интерес связан с тем, чтобы это обрушение произошло в неожиданный момент для всех остальных, но не для них самих. Второй нюанс заключается в том, что это обрушение зеленого должно произойти лишь в тот момент, когда мир реально способен в кратчайшие сроки воспринять достойную ему замену. Даже пусть эта замена до поры, до времени остается неизвестной широкой общественности. Главное, чтобы этот механизм был реально подготовлен, мог мгновенно начать функционировать и был благожелательно встречен большинством государств. В противном случае даже банкирам не удастся реализовать свои преимущества во всеобщем Хаосе. Таким образом, просто так и вдруг доллар никто не хочет обрушать, но спасти его также нереально. США не могут его спасти по причине невозможности организации жизни без долгов и невозможности по ним расплатиться кроме как через полную распродажу страны. Что для них, разумеется, не приемлемо. А реальные кредиторы Америки (то есть те, у кого еще есть реальные живые деньги, не связанные встречными обязательствами) уже неспособны осуществлять рефинансирование американских долгов без серьезнейших рисков мгновенной потери собственной жизнеспособности.

Итак, выводом из данного пункта размышлений является тот факт, что все дружно ищут замену доллару в качестве признаваемой международной единицы расчетов.

2. Трудности с поиском новой расчетной единицы (далее НРЕ) заключаются в двух прямых и одном косвенном обстоятельствах.

– Прямые:
Необходимость создания новой расчетной единицы именно и только теми, кто реально генерирует новый доход. То есть, у кого полный баланс внедолговых международных взаиморасчетов (без учета движения международных долгов) устойчиво положителен, а кроме того, отсутствуют на текущий момент нетто-долги. Таких стран очень немного. Недавно в одной из статей видел в статистике, что их всего 8 (Россия, Китай, Венесуэла, и кое-кто из Монархий Залива)

– Необходимость урегулирования вопроса с сегодняшними нетто-должниками порядка, сроков и способов погашения ими имеющейся на сегодня задолженности. Даже с учетом того, что особой радости у должников не вызовет даже сама постановка такого вопроса, он должен быть решен.

Косвенным обстоятельством является «естественное» желание сегодняшних должников, в первую очередь, США и Европы, поучаствовать в создании НРЕ, основываясь на масштабах национальных экономик.

Увы, но просто послать эти претензии не получится. С одной стороны, страны-кредиторы, способные создать реальную сильную НРЕ, вполне справедливо полагают, что эта система опять окажется за их счет, и потому не горят желанием вести дела с должниками. Но, с другой стороны, должниками является практически весь мир, а без его признания НРЕ обречена на провал.

Компромиссным выходом из ситуации могло бы стать согласование в рамках проекта НРЕ некоторых положений:

– Список стран-участниц расширяется за счет тех, кто хоть и имеет нетто-долги, но также имеет устойчивое положительное сальдо торгового баланса (включая услуги), позволяющее полностью расплатиться с накопленными долгами в реальном предсказуемом будущем.

– Часть этих стран могли бы представлять интересы крупнейших экономик-должников. Например, Япония и Южная Корея находятся под экономическим или политическим протекторатом США со времен 2-й Мировой. Сингапур – под частичным протекторатом Британии, а Монархии Залива даже не под частичным. В этой связи попытка создания объединения МИСТ как раз может быть попыткой изобретения международного участника проекта. Ведь кроме как через Турцию Европа вообще не способна представить в нем свои интересы, а индивидуального веса одной Турции явно не хватает на персональное представительство в проекте.

– Расчетно-эмиссионный Центр (РЭЦ) НРЕ должен принять на себя обязательства на определенное время и на определенных условиях поддерживать платежеспособность «старых» резервных валют. То есть пике доллара к нулю платежеспособности должно быть не вертикальным, а плавным, длительным, а самое главное, предсказуемым.

Выводом из данного пункта наших размышлений является то, что изначально РНЕ будет региональным проектом, не заменяющим, а дополняющим старые резервные валюты с постепенным их вытеснением, а также состоять из относительно широкого круга участников РЭЦ.

3. Не знаю, как для кого, но для меня очевидно, что НРЕ НЕ МОЖЕТ быть ничьей национальной валютой. Ни долларом (амеро), ни рублем, ни юанем. Миру уже наступил один раз на эти грабли и, сомневаюсь, что хочет повторить подвиг незабвенного бледнолицего. В нашем мире право бесконтрольной денежной эмиссии резервной валюты является оружием пострашнее ядерного, и все это отлично понимают. Потому даже Китаю никто не позволит сделать свой юань мировой валютой, будь он хоть сто раз золотым и обеспеченным. Потому как монополярный мир силами артистов из США уже показал нам свою несправедливость и нестабильность. К тому же следует принимать во внимание, что кроме Китая на такой подвиг вряд ли вообще способен, а Китай не годится и по ряду других факторов. У него нет необходимого имперского опыта и, что еще важнее, амбиций, а также отсутствуют необходимые для «мирового правителя» психологические национальные особенности. Китай изначально оборонщик, а не агрессор. И даже описанный во второй части вышеуказанной статьи проект скрещивания в образе мировой валюты юаня с гонконгским долларом следует рассматривать в первую очередь не как китайский национальный проект, а как попытку британских «банкиров» втихаря влезть на модный тренд и поиметь всех прочих претендентов. А заодно и немного решить собственные проблемы. Слава Богу, что не удалость. Проект однозначно вышел бы провальным, хотя и обнаружилось бы это не мгновенно. Но к мировой катастрофе привел бы однозначно.

Отсюда вывод – проект, имеющий шансы на успех, обязан быть международным.

4. Международный статус проекта ставит перед его создателями два принципиальных вопроса: определение долей стран-участников и месторасположение РЭЦ.
С первым все более или менее понятно. Доля страны, допущенной к участию в проекте, будет определяться тремя факторами:

– Соотношением международных долгов/требований (дисконтированных по заемщику, срокам и согласованным способам погашения долга);

– Среднегодовым профицитом внешнеторгового баланса (с учетом услуг) за оговоренный исторический период;

– Реальным взносом в качестве обеспечения физических монетарных активов (золото, серебро).

Со вторым вопросом сложнее.
– Во-первых, это не должен быть самый крупный участник проекта, обладающий самой большой долей, самой мощной экономикой, а также политическим и военным весом. В противном случае его грядущая и подминание проекта под себя вполне предсказуемая перспектива не самого отдаленного будущего. Примером такой ситуации могут служить структуры ООН, размещенные в США. Из реальной международной организации они довольно быстро превратились в инструмент обеспечения американской гегемонии.

– Во-вторых, участник, претендующий на размещение у себя РЭЦ не должен быть слабым. Он должен обеспечить реальную защищенность проекта и РЭЦ от «наездов» извне любого вида, включая военный. То есть та же Южная Корея или Сингапур, не говоря уже о Ближнем Востоке не подходят по определению. А компенсатором силы участника, на территории которого построен РЭЦ, будет как раз самый сильный участник проекта.

– В третьих, очевидно, что РЭЦ должен находиться на территории Азии, в которой расположено подавляющее большинство стран-претендентов на участие в проекте. Не случайно США так активно стали смещать зону своих приоритетов именно в Тихоокеанский регион.

Таким образом, комплекс нюансов подводит нас к выводу, что Дальневосточный регион России вполне может и должен претендовать на право размещения у себя РЭЦ НРЕ, как место, удовлетворяющее всем вышеназванным условиям. И очень может быть, что саммит АТЭС совершенно не случайно сопровождался столь гигантскими инвестициями и помимо всего прочего являлся смотринами будущего месторасположения РЭЦ всеми заинтересованными участниками. А недостаточно развитая инфраструктура Владивостокского региона никого не должна смущать. Совместным корейско-китайским строительным бригадам вполне под силу превратить при должном финансировании Владивосток в аналог Гонкогнга в течение всего одного десятилетия. Да и заброшенные ныне катакомбы Владивостокского Арсенала идеально подойдут под создание депозитарного комплекса РЭЦ.

Разумеется, я скорее всего не учел всех нюансов данной ситуации, а потому был бы рад любым содержательным комментариям.